Введение

Для начала приведём несколько наблюдений, которые помогут нам в рассмотрении проблемы престолонаследия в России.

Каков был до 1917 г. конституционный режим в России?

Сословная и православная монархия, которая традиционно была абсолютной (неограниченной), но с 1905 г. на двенадцать лет стала конституционной и парламентской (хотя и без ответственности правительства перед парламентом).

Что произошло в России в марте 1917 г.?

В результате беспорядков и под давлением правящий монарх Николай II отрёкся от престола (однако без соблюдения соответствующих юридических норм), причём не только за себя, но и (имплицитно) за своего сына (чего, с юридической точки зрения, не имел никакого права делать), а его младший брат Вел. Кн. Михаил Александрович отказался от переданной ему Николаем II власти и, в свою очередь, передал её Временному правительству, сформированному различными парламентскими деятелями Государственной Думы. В сентябре 1917 г. была провозглашена Российская республика (но лишь временно, до решения Учредительным собранием вопроса о государственном устройстве).

Что произошло в России в октябре (ноябре) 1917 г.?

Большевистский вооружённый переворот, свергнувший Временное правительство, распустивший Учредительное собрание и провозгласивший незаконную «Советскую власть».

Может ли в России быть восстановлена монархия?

Да, конечно.

Есть ли сегодня общепризнанный и бесспорный наследник гипотетического российского престола?

Нет.

Почему так получилось?

Основной причиной стали действия большевиков, убивших без суда и следствия летом 1918 г. в Екатеринбурге всех членов семьи последнего монарха. Кроме того, косвенно создали условия для сегодняшней ситуации императоры Павел I, Александр I и Николай II. Павел I и его сын сформулировали чересчур жёсткие требования к приемлемым наследникам престола и их бракам (не предвидя, конечно, тех чрезвычайных обстоятельств, которые возникли в 1917-1918 гг.), но при этом Павел I недостаточно чётко прописал в своём Акте о престолонаследии от 5 апреля 1797 г. точный приоритет выбора линий при переходе в женские линии и не до конца конкретизировал критерии, по которым надлежало оценивать претендентов после перехода трона по женским линиям[1], а Николай II закономерно констатировал в январе 1907 г. невозможность занятия престола своим кузеном Вел. Кн. Кириллом Владимировичем (исключившим себя из престолонаследия своим браком), но не опубликовал эту констатацию. Само это исключение было основано на строгом применении действовавшего законодательства и юридически совершенно бесспорно, но слабовольное решение не публиковать официальную констатацию исключения Вел. Кн. Кирилла Владимировича из престолонаследия позволило последнему объявить себя в 1924 г. «Императором Кириллом I»[2], что привело к расколу русских монархистов.

Кто сегодня основные претенденты на гипотетический российский трон?

Претендентов, заявивших о своих правах, на настоящий момент двое:

– кнг. Мария Владимировна Романова[3] (дочь Кн. крови имп. Владимира Кирилловича, внучка Вел. Кн. Кирилла Владимировича), самопровозглашённая «Глава Российского Императорского Дома»[4], со своим сыном, принцем Георгием Прусским, самопровозглашённым «Государем Наследником Цесаревичем и Великим Князем Георгием Михайловичем», и

– немецкий принц Карл-Эмих Лейнингенский, именующий себя теперь «кн. Николай Кириллович, принц Лейнингенский», самопровозглашённый «Наследник Всероссийского Императорского Престола»[5] (сторонники его зашли ещё дальше, провозгласив его в 2014 г. «императором Николаем III», но сам он, кажется, официально так себя не именует).

Обратим внимание: принц Лейнингенский – внук Кнж. крови имп. Марии Кирилловны, сестры Кн. крови имп. Владимира Кирилловича (отца кнг. Марии Владимировны Романовой)[6]. Таким образом, принц Лейнингенский оспаривает права своей двоюродной тёти, которая, как он полагает, не может наследовать престол, ибо происходит от морганатического брака. В этом с ним нельзя не согласиться (см. ниже), но ситуация несколько нелепа, поскольку и сам принц Лейнингенский был дважды женат морганатическим браком (за что даже был лишён отцом в 1991 г. права первородства в Лейнингенском доме, ныне возглавляемом его младшим братом, принцем Андреасом Лейнингенским).

Права как кнг. Марии Владимировны Романовой, так и принца Лейнингенского не признаются сегодня решительно никем из семьи Романовых. Различные потомки династии, вошедшие в «Объединение Членов Семьи Романовых»[7], основанное в 1979 г., всегда последовательно отвергали права кнг. Марии Владимировны Романовой на главенство в доме Романовых и, к тому же, договорились о том, что сами не будут выдвигать никаких династических претензий, а вопрос о том, надо ли восстанавливать монархию и кто должен занимать в таком случае престол, считают вопросом, относящимся к исключительной компетенции русского народа: «Члены Объединения членов рода Романовых согласны с тем, что все вопросы, касающиеся формы правления в России, и, следовательно, все вопросы династического характера, могут решаться только великим русским народом в ходе “всеобщего, прямого, равного и тайного голосования”»[8] (это позиция т.н. непредрешенчества, см. ниже). Причём эта позиция некоторыми из них высказывалась уже давно. Так, Вел. Кн. Пётр Николаевич (двоюродный дядя Николая II) ещё в 1923 г. писал: «Верю, что Господь укажет заблаговременно народу русскому способ, как восстановить закон и порядок русского государства, и ему, т.е. народу русскому, судить, а никак не нам, может ли ему ещё сослужить службу Дом Романовых»[9]. То же в открытом письме, написанном им в 1924 г., высказал и Вел. Кн. Николай Николаевич, после того как Вел. Кн. Кирилл Владимирович провозгласил себя «Императором Кириллом I»: «Будущее устройство Государства Российского может быть решено только на Русской земле, в соответствии с чаяниями Русского народа».

Следует уточнить, что большинство Романовых в 1920-е годы по разным причинам всё же признали Вел. Кн. Кирилла Владимировича главой императорского дома. Но впоследствии все члены династии постепенно отказались от поддержки Кирилловичей, особенно после провозглашения в 1969 г. Кн. крови имп. Владимиром Кирилловичем своей дочери, кнг. Марии Владимировны Романовой, своей будущей наследницей в качестве главы императорского дома[10], что привело к окончательному разрыву между Кирилловичами (на тот момент – Кн. крови имп. Владимир Кириллович с женой Леонидой Георгиевной и их дочь кнг. Мария Владимировна Романова, на сегодня – кнг. Мария Владимировна Романова со своим сыном Георгием Михайловичем Романовым, принцем Прусским) и всеми остальными Романовыми.

Кроме того, различные монархические движения рассматривают в качестве легитимных претендентов на гипотетический российский престол и ряд других лиц (хотя те, кажется, не высказывали никогда подобных притязаний). Нпрм., старейший из живущих Романовых, кн. Андрей Андреевич Романов (98 лет), считается своими сторонниками главой дома Романовых. Другие монархисты полагают, что первыми в очерёдности стоят члены югославской династии Карагеоргиевичей. Третьи поддерживают британского принца Майкла Кентского (родственника Романовых, который к тому же говорит по‑русски). Четвёртые считают, учитывая тот факт, что Вел. Кнж. Ольга Константиновна (1851-1926) вышла замуж за православного принца, став затем королевой Эллинов, что именно её потомки могут легитимно претендовать на российский престол.

Понятно, что все эти подходы политически приемлемы, однако, они не имеют ничего общего с Основными законами Российской империи.

С точки зрения государственных законов, действовавших на момент свержения династии в 1917 г., есть ли какие-либо права на гипотетический российский престол у кнг. Марии Владимировны Романовой и её сына, прусского принца Георгия Михайловича Романова?

Нет, никаких, причём сразу по нескольким причинам, см. ниже.

Может ли в случае реставрации монархии в России занять престол кнг. Мария Владимировна Романова и затем её сын, принц Георгий Прусский?

Да, коль скоро народ примет такое решение – однако кнг. Мария Владимировна Романова и её сын, принц Георгий Прусский, имеют на этот престол не больше (но и не меньше) прав, чем любой другой россиянин. Кнг. Мария Владимировна Романова и её сын являются праправнучкой и прапраправнуком по женской линии российского императора Александра II, как и ещё множество других лиц. Более того, у царствовавших Романовых есть и живущие ныне потомки по мужским линиям, и, с традиционной точки зрения (если учитывать лишь правила, введённые Павлом I, до включения Александром I требований к бракам членов династии), их притязания уже поэтому намного более приемлемы, чем права прусского принца Георгия Михайловича Романова. В самом деле, Павел I сделал всё, чтобы почти совсем исключить женщин из престолонаследия…

Можно ли каким-то образом всё же счесть кнг. Марию Владимировну Романову и принца Георгия Прусского единственными легитимными претендентами на гипотетический трон Российской империи?

Нет, такой возможности не существует. На самом деле, такое могло бы осуществиться только ценой: а) огромных нарушений как Основных законов Российской империи, действовавших на момент «отречения» Николая II, так и прямо и чётко выраженной воли последнего монарха и его министров, б) полного отказа от базовой логики. Кирилловичи применяют Основные законы в вопросах престолонаследия там, где это даёт им возможность исключения иных претендентов, допуская при этом целый ряд нарушений для себя самих: предлагают «закрыть глаза» на запрещённые, морганатические, неправославные браки и прочие нарушения со стороны Кирилловичей, однако, отказывают в престолонаследии бесспорным мужским представителям династии по причине их морганатических браков…

Читать дальше              Вернуться в начало              PDF версия

[1] Пример: ст. 35 Основных законов предусматривает случай, когда наследство доходит до неправославного лица, уже царствующего на другом престоле, которое в указанных обстоятельствах должно выбрать веру (а также престол, если занятие другого престола сопряжено с обязательным исповеданием какой-либо религии, отличной от православия). Но что, если это лицо уже состоит в браке с неправославной (что и происходит чаще всего)? Тогда, при строгом применении ст. 185 Основных законов, такое лицо не может унаследовать трон. С другой стороны, статья 185 говорит про «лиц Императорского Дома», которые собираются вступить в брак, а мы говорим про лиц, которые на момент вступления в брак ещё не были членами императорского дома. Но если делать тут послабление, то получится, что мы отсеиваем чисто русских и православных мужских потомков императоров (нпрм., дядю Николая II Вел. Кн. Владимира Александровича, который именно из-за ст. 185 не мог бы унаследовать трон), но при этом допускаем наследование нарушившего эту ст. 185 неправославного иностранца, потомка по женской линии. Подобную нелогичность трудно себе представить, и вряд ли Павел I с этим бы согласился. То же касается, например, разведённых или женатых на разведённых, женатых неравнородными браками и проч. Следовательно, приходится применять и к иностранцам, потомкам Павла I по женским линиям, ровно те же правила, которые были прописаны для русских претендентов (и простой переход в православие вовсе не достаточен).

[2] В своём «манифесте», Вел. Кн. Кирилл Владимирович писал: «Я, Старший в Роде Царском, Единственный Законный Правопреемник Российского Императорского Престола, принимаю принадлежащий Мне непререкаемо титул Императора Всероссийского». Нетрудно заметить, что были полностью проигнорированы Вел. Кн. Кириллом Владимировичем различные допущенные им нарушения Основных законов (о которых ниже), равно как и официальное письмо о лишении прав на престолонаследие, переданное ему от Николая II в 1907 г.

[3] Отметим, что противники Кирилловичей вообще отрицают её право на эту фамилию, так как исходят из решения, принятого императором Николаем II 15 января 1907 г., согласно которому потомки Вел. Кн. Кирилла Владимировича должны именоваться светл. кн. Кирилловскими. Но невозможно не принимать во внимание Именной Указ Правительствующему Сенату от 15 июля 1907 г., которым брак Вел. Кн. Кирилла Владимировича был узаконен, а его дочь Мария была признана Княжной крови имп. Таким образом, решение Николая II от 15 января 1907 г. было официально им же отменено в части титулования потомков Вел. Кн. Кирилла Владимировича (то есть строго говоря, титул светл. кн. Кирилловских просуществовал лишь 5 месяцев – от рождения Марии Кирилловны в феврале до Именного указа в июле). Как следствие, до 1917 г. фамилии у детей Вел. Кн. Кирилла Владимировича, как и у всех других членов дома Романовых, не было. Что касается периода после 1917 г., как и во всех других случаях потомков Романовых, необходимо следовать либо законам стран, гражданами которых они являлись или являются, либо династическому принципу (в зависимости от того, принадлежат ли они императорской фамилии в качестве Вел. Кн./Кнг./Кнж. и Кн./Кнж. крови имп. или нет), а, значит, либо называть их Романовыми, либо именовать просто с титулом и именем-отчеством. Поэтому здесь и далее приводится фамилия кнг. Марии Владимировны – Романова.

[4] На сайте «Российского Императорского Дома» (http://www.imperialhouse.ru/) кнг. Мария Владимировна Романова именуется так: «Глава Российского Императорского Дома Е.И.В. Государыня Великая Княгиня Мария Владимировна». При этом, согласно Основным законам Российской империи, кнг. Мария Владимировна Романова совершенно не имеет прав на такое именование (см. ниже) – таким образом, речь идёт о неправомерном присвоении титулов.

[5] На сайте «Императорской Герольдии» (http://imperialgerold.ru/) принц Лейнингенский именуется «Наследником Всероссийского Императорского Престола Его Высочеством Князем Николаем Кирилловичем, Принцем Лейнингенским», что также очевидно неправомерно, поскольку по Основным законам Российской империи этот принц унаследовать гипотетический российский престол никак не мог бы (почему – объясняется ниже).

[6] См. Приложение 4.

[7] См. сайт http://www.romanovfamily.org/.

[8] См. ст. 4 Устава Объединения.

[9] Цит. по Думин 1998: 119.

[10] Он резонно полагал, что у остающихся ещё в живых мужских представителей дома Романовых «легитимного», рождённого от равнородных браков, потомства уже не будет, и поэтому, по меткому выражению г-на Назарова, одного из основных противников Кирилловичей, «решил «застолбить» права своей дочери» (Назаров 2004: 53), объявив её в случае своей кончины «Блюстительницей Российского ИМПЕРАТОРСКОГО Престола» до момента перехода к ней права на престол.